Сивиллы Христа в раннехристианской литературе

Древняя христианская литература довольно часто ссылается на женщин-пророчиц, которые являются сивиллами Христа. Причём этих упоминаний не меньше, чем в изобразительном искусстве, из которого стоит вспомнить о работах Перуджино, Яна ван Эйка или Микеланджело в Сикстинской капелле.

В частности, святой Аврелий Августин Иппонийский утверждает достоверность этого, и Фаусту Манихею, который был настроен скептически по поводу предсказаний и предзнаменований, ответил, что в этих пророчицах говорит сила Бога, Которому поклоняются христиане (ср. Против Фауста Манихея 13, 15). В другом месте святой африканский епископ имеет возможность вновь подтвердить свою убеждённость, что в них «есть некоторые свидетельства, касающиеся Христа» (Неполное изложение послания к римлянам 3).

Тем не менее Августин Блаженный стремится подчеркнуть, что нет никакого загрязнения языческими культами и что сивилла, «Эритрейская ли она, или, как думают некоторые, скорее, Кумейская, во всех своих стихах, из которых мы привели только маленькую частичку, не высказывает ничего такого, что относилось бы к культу ложных или измышленных богов, и что, напротив, не говорило бы против них и их почитателей; так что и сама она, по-видимому, относилась к числу тех, которые принадлежат к граду Божию» (О Граде Божием 18, 23,2). Таким образом, Августин признаёт за этими женщинами то, что признавала в них языческая традиция, то есть «способность вмещать в своей груди голос Бога: Sibylla dicitur omnis puella cuius pectus numen recipit» (Сервий, комментарий к Энеиде 3, 445).

В классической традиции римский учёный-энциклопедист и писатель Марк Теренций Варрон, живший в I веке до Рождества Христова, насчитал десять сивилл, распределённых по различным регионам ойкумены, а также расположил их в хронологическом порядке, так что в его списке значатся персидская, ливийская, дельфийская, киммерийская, эритрейская, самийская, куманская, эллеспонтийская, фригийская и тибуртинская сивиллы (ср. Античность, фрагменты 138 и 290).

Интересно отметить, что почти не было никакого перерыва, так как многие из них продолжали вещать и давать ответы также в христианской традиции. Иногда они предсказывали пришествие Христа.

Это касается, например, Псевдо-Иустина, который в Увещании к эллинам пишет, чтобы они верили «древнейшей сивилле, которой книги хранятся по всему миру. В них она, движимая могущественным вдохновением, ясно учит, что те, которых вы называли богами, вовсе не существуют, и очень ясно и открыто предсказывает будущее пришествие Спасителя нашего Иисуса Христа и все Его деяния» (п. 38). То же самое делает африканский ритор Луций Лактанций (250 - ок. 325), который нашёл предсказание о пришествии Христа в ответе эритрейской сивиллы: «Вдохновленная высшим Богом, она предвещает Сына Божия, Князя и Царя всего сущего» (Эпитомы божественных установлений 4, 6).

Святой Августин также ссылается на оракула из Кумы (это та же сивилла из Малой Азии, переехавшая из ионийских колоний Эритреи в Кумы). В трактате святого Августина О Граде Божием эта провидица ясно говорит о пришествии Христа, о чём предвещают стихи Вергилия из его Буколики. «В четвёртом стихе той же эклоги, - пишет африканский святой, - Вергилий показывает, что сказал это не от самого себя, говоря: ‘Время исполнилось: срок подошел прорицанъя кумейского’ (Буколика 4, 4). Отсюда видно, что слова его (о пришествии Спасителя) - пророчество кумейской сивиллы» (О Граде Божьем 10, 26).

Помимо пришествия и воплощения сивиллы возвещали также некоторые эпизоды из жизни Иисуса Христа. Лактанций сообщает о предвидениях, связанных с исцелениями, которые совершались «не рукой или каким-то лекарством, но силой глагола; сивилла говорила: ‘действуя словом, исцелял любую болезнь' (Эпитомы божественных установлений 4, 15; Предсказания сивилл 8, 272).

Тот же древнеримский апологет цитирует другие пророчества о чудесных фактах, таких, как умножение хлебов и рыб (там же, Предсказания сивилл 8, 275-278), усмирение бури (там же; Предсказания сивилл 8, 273-274), «О воскрешении мёртвых и смягчении многих скорбей» (там же; Предсказания сивилл 6, 14-15).

Дополняя Лактанция, в своём трактате О Граде Божием Августин Блаженный вновь обращается к предсказаниям сивилл о «Страстях, Смерти и Воскресении Христа» (18, 23,2; Предсказания сивилл 8, 287-314).

Африканский святой епископ широко цитирует также предсказание куманской сивиллы о Втором пришествии Христа и о дне Страшного суда, данное в виде акростиха (Iesoús Christós Theoú Yiós Sotér / Ichtýs – Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель). Эта цитата из восьмой книги пророчицы стала ​​в средневековье вдохновением для широко известных стихов Dies irae (ср. О Граде Божием, 18, 23.1, Предсказания сивилл 8, 217-247).

Тибуртинская сивилла в повествовании Псевдо-Беды говорит так: «Когда произойдут все эти события, и вы вспомните меня, никто после этого не сможет уже называть меня сумасшедшей, но великой сивиллой Божьей» (Interpretatio Sibyllinorum verborum). Таким образом христианский писатель выражает то, что является сущностью этой пророческой фигуры: быть голосом - часто неверно понимаемым - непостижимого Божьего замысла. Как отмечает Лактанций, «их песни в древние времена считались бредом, так как никто их не понимал. Фактически, они предвещали необыкновенные знамения без уточнения причины, времени и автора» (Эпитомы божественных установлений I V, 15). Только пришествие Христа и новая эпоха, которую Он открывал, позволили их правильное размещение и толкование:

«Эти предсказания, - пишет ритор, - оставались незамеченными на протяжении многих веков, и были поняты после того, как рождение и страсти Христа открыли завесу тайны».

Впрочем, тот же древнегреческий философ Гераклит Эфесский, давая описание сивиллы, сообщает этот факт, то есть, что её голос «пересекает тысячелетия силой Бога» (фрагмент 12, B92, Дильса и Кранца).

Итак, то, что делает сивилл достоверными, заключается именно в их способности войти в контакт с Богом и слушать Господа. Их ответы, предсказания не всегда были ясными. Эти предсказания часто находятся в противоречии с настоящим, подобно тому, как знаком противоречия в другом пророчестве будет Сам Иисус (ср. Лк 2, 33-35).

И всё-таки, даже не понятые, эти фигуры будут неизменно передавать своё очарование на протяжении веков христианской истории, потому что - как прекрасно сказал раннехристианский святой епископ II века Феофил Антиохийский - «то, чем они покорены и побеждены, есть Истина» (Ad Autolico, 2, 38).

(Лучио Коко, итальянский историк и патролог, специалист в области латинской и греческой раннехристианской литературы)