Случай, который нельзя упускать: раввин Авраам Скорка о Папе Франциске и об отношениях
между иудаизмом и христианством (ADAM SMULEVICH)
«Я считаю, что раввинат – и я говорю сейчас о раввинате во всем мире, во всех его
компонентах, – переживает период глубокого и острого кризиса. Есть кризис в Израиле,
есть кризис во всех общинах Диаспоры. Мы выйдем из него, лишь если будем иметь мужество
и силу взяться за его решение, отложив в сторону старые схемы и взглянув на будущее
с иным осознанием». Так утверждает Авраам Скорка, раввин и ректор латиноамериканской
раввинской семинарии, за несколько месяцев до поездки Папы Франциска в Израиль. В
этой апостольской поездке рядом с Папой будет именно раввин Скорка, друг и собеседник
кардинала Хорхе Марио Бергольо еще во времена Буэнос-Айреса. От Аргентины до собора
св. Петра: связь между двумя религиозными лидерами вылилась в книгу, – На небесах
и на земле, – которая ознаменовала собой новый этап в отношениях между иудаизмом
и христианством. В тот момент, когда диалог между этими двумя религиями нуждается
в дальнейшем и неизбежном качественном скачке, равви Скорка анализирует успех Бергольо
и бросает вызов иудейском миру, предлагая изменить способ общения с христианами. Своимисловамииделами, которыеглубоковпечатлилиобщественноемнениевсегомировогосообщества, БергольосовершилсамуюнастоящуюреволюциювспособеобщенияЦеркви с миром. Столь
же глубокое впечатление он вызвал в отношениях с иудейским миром. Как
Вы, хорошо знающий нынешнего Папу, оцениваете его поведение? Я ничуть
не удивлен. Бергольо действует в соответствии со своими самыми глубокими убеждениями.
Особенно в отношениях с иудаизмом, которые поддерживал с той же интенсивностью и страстью
еще в Буэнос-Айресе. За прошедшие пятьдесят лет после обнародования декларации
Nostra aetate прогресс в диалоге между иудеями и католиками очевиден
для всех. Если, с одной стороны, невозможно не выразить удовлетворения
достигнутым результатом, немыслимым до II Ватиканского Собора, то с другой было бы
неплохо задуматься о том, каким является лучший путь для достижения дальнейшего и
решительного качественного скачка. Это очень важный и настоятельный
вопрос для обоих – для иудеев и католиков. Я могу заверить, что не проходит дня, чтобы
я не задавал себе этот вопрос. Особенно с иудейской стороны, – мы должны поразмышлять
о том, как принимать многочисленные проявления приближения католической Церкви в эти
последние несколько лет. Это вызов, от которого мы не можем уклониться, и огромное
удовольствие разделять его с таким другом, как Бергольо. Обмен мнениями по этим особым
темам является активным и плодотворным. Средимножествасигналов, исходящихотВатикана,
который среди них, по Вашему мнению, был самым важным? Я
признаю огромное значение выступлений Бергольо против прозелитизма. Это пункт, по
которому он сражается энергично и с особым воодушевлением, что обретает еще большее
значение, если учесть, что Папа Франциск высказывается в контексте евангелизации.
Бергольо мне пояснил, что эта концепция была разъяснена еще его предшественником.
Но влияние нынешнего Папы в этой теме является гораздо более значимым. Вспомним хотя
бы о том, что еще до недавнего времени евангелизация неизбежно ассоциировалась с прозелитизмом.
Теперь же Папа говорит о возвращении к вере только католиков. Ответ, который он нам
сейчас дает в этой и в других сферах, представляет собой важное разъяснение к спорным
аспектам прошлого. Я надеюсь, что иудейские лидеры полностью осознают это. Каквнести вклад в межрелигиозный диалог, сохраняя иудейскую самобытность без упрощения
и компромиссов? Я считаю, что раввинат – и я говорю сейчас о раввинате
во всем мире, во всех его компонентах – переживает период глубокого и острого кризиса.
Есть кризис в Израиле, есть кризис во всех общинах Диаспоры. Мы выйдем из него, лишь
если будем иметь мужество и силу взяться за его решение, отложив в сторону старые
схемы и взглянув на будущее с иным осознанием. Мир изменяется, все меняется. Мы должны
вновь открыть для себя наши самые глубокие ценности, передаваемые из поколения в поколение
на протяжении тысячелетий, и задать новое направление событиям. Лишь поддержав этот
импульс, который я считаю неизбежным, мы сможем стать сознательными героями перемен. Это
очень жесткий анализ. В чем, по Вашему мнению, причины этого кризиса? Их
много, и они разные. Часть из них связана напрямую с иудейским миром и с его внутренней
динамикой. Кроме того мы ощущаем кризис ценностей и духовности, который является глобальным
и охватывает различные аспекты повседневной жизни. Церковь переживает кризис, мы тоже
находимся в кризисе: было бы утопией считать, что мы защищены от него. Поэтому
я говорю: давайте засучим рукава, приложим усилия, чтобы идти дальше, приведем в действие
наши лучшие физические и интеллектуальные силы для достижения цели, от которой все
мы сможем получить выгоду. Первыемесяцыпонтификатавыявилинеобыкновенный талант Бергольо вызывать эмоции, приводить
их в движение. Возможно, иудаизм нуждается в таких же харизматичных
лидерах? История – это нескончаемая череда харизматичных лидеров, которые
совершали преступления и убивали самым варварским способом. Одной харизмы самой по
себе недостаточно, требуются и другие качества. Для меня идеальной моделью иудаизма
является та, которую отстаивал раввин Авраам Йегошуа Гешель, – иудаизм, которого
сегодня так не хватает. КакиеотношенияуВасситальянскимираввинами? Среди
них у меня много друзей, начиная с главного раввина Рима Риккардо ди Сеньи и с его
флорентийского коллеги Йозефа Леви. Недавно мы вновь встретились в Риме, по случаю
Дней в защиту мира, организованных Общиной св. Эгидия. В те дни Вы были персональным
гостем Папы Бергольо, в Доме св. Марфы. Папа и раввин, бок о бок на
протяжении целой недели. Что особо запомнилось Вам из этого опыта? Одно
очень приятное воспоминание. Мы были рядом все эти дни, разделяя пищу трижды день,
а также другие моменты публичные и приватные. Мы говорили обо всем: о диалоге между
иудаизмом и христианством, а также о поездке, которую мы вместе совершим в Израиль.
Годами мы разделяем идеи, опыт и моменты молитвы. Теперь все это, в силу его новой
роли, обретает, естественно, иной вкус и значение. Но он остается прежним Бергольо:
искренним собеседником, но прежде всего другом, который старался всеми своими силами
сделать так, чтобы я ни в чем не ощущал нужды. Мы вместе отметили начало Шаббата,
он стоял рядом со мной, когда я читал киддуш и преломлял трапезный хлеб, который нам
доставили от посла Израиля при Святейшем Престоле Зиона Эврони. Это были незабываемые
дни, и я думаю, что их значение гораздо выше той любви и доверия, которые всегда связывали
нас. Каким Вы нашли Бергольо? В отличной форме, сосредоточенным,
решительным, твердо убежденным в своей миссии. Церковь находится на пороге переворота.
Мы ждем от нее эпохальных перемен. Я не знаю, произойдет ли это в вопросах, связанных
с догмами и в аспектах учительства. Но я уверен, что, в сфере восприимчивости всего
общества к духовности, нам придется привыкать к новым и важным заявлениям. Способность
удивлять является неотъемлемой частью ДНК Папы Бергольо. Будущее – за ним. ВывместесБергольоявляетесь автором
книги, имевшей огромный успех: На небе и на земле, написанной,
когда вы были в Буэнос-Айресе. Как возникла идея ее совместного написания
и в чем заключался этот вызов? У нас всегда была идея написать что-то
вместе. Решающий импульс придал ей Бергольо. Однажды он сказал мне: “Давай, Авраам,
напишем эту книгу”. В результате появился труд, в котором иудей и христианин обмениваются
мнениями по великим темам нашего времени: религиозная практика, этичность поведения,
участие в общественной жизни. Это был обмен мнениями на абсолютно равных позициях,
с полным уважением и признанием достоинства другого. Книга была опубликована
в 2010 году. Могли ли Вы представить тогда, что Ваш друг
Хорхе станет Папой? Бергольо то время был уже лидером, великим героем
латиноамериканской Церкви. После Конференции епископов в 2007, во время которой получил
большую поддержку, он признался мне, что ощутил высокую оценку многих коллег. Он сделал
это с огромным смирением, без малейшего проявления гордости. С тех пор у меня всегда
было ощущение, что, в ближайшем конклаве, Бергольо может быть избран возглавить Церковь
в этот исторический момент, полный подводных камней, но также огромных возможностей.
При
использовании материалов ссылка на русскую службу Радио Ватикана обязательна.